Берегиня. Книга 1. Первые шаги - Наталья Овчар

– Прынцесса! Нет. Королевна! – картинно закатив глаза, произнесла Света. – И как мне такую шикарную штуковину всё время носить на себе? – пробормотала себе под нос девочка, вспомнив бабушкино письмо. – Как-то не в тему с моей одеждой будет, хотя…

Она вытащила из своих джинсов ремень с фигурной бляшкой, а новый пояс вдела на его место. Влезла в топ, натянула джинсы, соединила на нужном месте застёжку и снова посмотрелась в зеркало. Теперь пояс находился на бёдрах, и свободный конец стал короче. Как ни странно, он смотрелся стильно и не казался вещью из другого времени.

– Гламурненько, – удовлетворённо кивнула Света, закрепила свободный конец пояса так, чтобы он не болтался, несколькими быстрыми движениями расчесала короткие светлые волосы, затем выскочила из своей комнаты и, перепрыгивая через две ступеньки, сбежала по лестнице вниз. С кухни уже распространялся соблазнительный запах блинчиков.

– Доброе утро, мам, пап! – крикнула девочка, проходя мимо кухни в ванную.

– Доброе утро, что-то рано ты проснулась сегодня, Солнышко, – сказала мама, переворачивая блинчик на другую сторону.

Когда Света вновь появилась на кухне, папа, закончив завтрак, уже уходил на работу. Торопливо чмокнув маму в щёку, а дочь – в нос, он покинул общество прекрасной половины своей семьи и отправился на добычу хлеба насущного. У мамы рабочий день начинался на час позже, поэтому она налила дочери ароматный чай и пододвинула вазочку с вареньем. Когда Света садилась за стол, мама заметила пояс.

– Это откуда у тебя? – придерживая дочь за плечи, строгим голосом спросила она.

– В ящике бабушкиного зеркала нашла, – ответила Света, – правда же, он красивый?

– Очень, – согласилась мама, отпустив Свету и повернувшись к плите, потому что блинчик на сковородке начал пригорать. Она сняла его, выключила плиту и тоже села завтракать. – Вечером рассмотрю получше, когда вернусь. Сегодня после работы мы с папой съездим к Дениске в лагерь, проведаем его, так что хозяйничай сама. На ужин к нашему приезду сделай, пожалуйста, салат и пожарь, например, картошечки.

Мама ушла, а Света быстро помыла посуду, затем поднялась в свою комнату, достала и снова перечитала бабушкино письмо. Но туман намёков развеять не удалось – девочка так и не смогла понять, что же хотела от неё бабушка Надя, на какую такую необычную судьбу намекала. Света снова подошла к зеркалу, выдвинула на всякий случай до самого конца центральный ящик. В дальнем углу она обнаружила перстень-печать и небольшой кусок зелёного воска. Печать была изготовлена из металла, похожего на тот, из которого был сделан Пояс. Девочка постучала по дну ящика, внимательно его осмотрела, но, похоже, второго дна он не имел. Ни записки, ни намёка на какую-нибудь дополнительную информацию…

Поломав голову, Света решила, что если что и должно случиться, то рано или поздно произойдёт. Полюбовавшись ещё немного на пояс и прицепив перстень к брелоку, она вышла прогуляться, познакомиться с соседями – может, кто-нибудь знает, куда запропастился бабушкин кот. Девочка некоторое время постояла за калиткой, посматривая то направо, то налево, но никого из соседей не увидела.

Подождав ещё немного, – вдруг кто да появится, – Света развернулась и побрела в сад. Он уже не был такой дикий и запущенный, как раньше, хотя имел одну странную особенность. В его дальнем углу рос здоровенный дуб. Вероятно, когда строился дом, старые хозяева пожалели лесного великана и не стали рубить, оставив его возвышаться над молоденькими фруктовыми деревьями, которые вскоре посадили. Теперь те яблони сами стали большими и старыми. Их, кроме одной, а также дряхлые сливы вырубили, очистив место для новых саженцев. Но дуб не потерял своей крепости, и, казалось, годы не имели над ним власти. Сколько было ему лет? Сто, двести, триста? Света не знала.

Она подошла к великану, прикоснулась ладошкой к морщинистой коре. Может быть, ей и показалось, но от дуба струилась волнами какая-то необыкновенная энергия, в кончиках пальцев возникло приятное покалывание. Девочка отошла от дерева, запрокинула голову, рассматривая раскинувшиеся вширь могучие ветви, сквозь которые пробивались яркие солнечные лучи. Сами собой всплыли в памяти пушкинские строки: «У Лукоморья дуб зелёный, златая цепь на дубе том…»

Цепи златой, разумеется, не было. А кот, мурмявкнув, вдруг появился перед ней, спрыгнув, вероятно, с одной из нижних ветвей дуба. От неожиданности сердечко у Светы ухнуло вниз, но затем она тихонько рассмеялась над своей пугливостью и, присев на корточки, протянула руку, чтобы погладить животное.

– Ты, наверное, Марлон, – произнесла она, – ну, давай знакомиться.

Кот подошёл поближе и потёрся мордочкой о её руку. Он был в точности такой же, каким привиделся девочке во сне – белоснежный, пушистый, с изумрудными глазами. Затем он повернулся и пошёл обратно к дубу, оглядываясь на Свету.

– Кс-кс-кс, – позвала кота девочка и направилась к дому. Она хотела накормить его, но кот остановился и мяукнул, как бы приглашая её за собой. Света вернулась, чтобы взять Марлона на руки и отнести в дом, но кот снова, мягко ступая по траве, пошёл к дубу, обходя его по дуге. Девочка потихоньку шла за ним, не делая резких движений, чтобы не спугнуть.

– Ну что ты, дурашка, уходишь, я же покормить тебя хочу. «Вискаса» с «Китикэтом» не обещаю, но молока и блинчиков со сметаной дам. Не убегай, глупенький, – ласково уговаривала Света кота.

Марлон остановился, обернулся ещё раз, посмотрев на девочку, вдруг встал на задние лапы, передними ударил в ствол дуба и… исчез, как будто провалился внутрь дерева. Не веря своим глазам, Света подошла поближе к тому месту, где до этого стоял кот. Обошла вокруг дерева. Кота не было. Девочка запрокинула голову, ожидая, что увидит Марлона, сидящего на ветке. Но он действительно пропал. Ветка, правда, была – на высоте около двух метров от земли, причудливо изогнутая.

Немного поколебавшись, Света встала точно под эту ветку, подумав: «Либо это оптический обман зрения, либо – что-то с головушкой…», зажмурила на всякий случай глаза и шлёпнула обеими ладонями по стволу дуба. Её обдало волной тепла, она провалилась в пустоту и упала, приземлившись на четвереньки, как будто промахнулась мимо дерева. Открыла глаза. Перед ней сидел белый кот и смотрел на неё своими зелёными глазищами.

– С прибытием, госпожа, – промурлыкал он медовым голосом. – Пора начинать Путь.

– Ну, здравствуй, глюк, – пробормотала Света.

– Я не Глюк, а твой спутник. Меня зовут Марлон. Твоя двоюродная бабушка обожала некоего Марлона Брандо и меня назвала в его честь. Неизвестно, кто ещё кому честь оказал. А Путь пора начинать, потому что ты стоишь у начала Дороги, – тоном опытного экскурсовода вещал кот. Рот его при этом открывался и закрывался, как у мультяшного героя.

Света, не рискуя пока вставать, села по-турецки и оглянулась. Она была под тем же дубом, под той же причудливо изогнутой веткой (или их близнецами), но само дерево находилось не в их саду, а росло особняком на лесной опушке. Еле приметная тропинка начиналась у его корней и терялась в глубине леса. Птички пели, бабочки порхали, солнышко ласково светило.

– И куда это меня, а главное – как, занесло? – спросила Света у кота, впрочем, не ожидая от него ответа. Она не была уверена, что с ней всё происходит наяву.

– Ты в Стране Серебряных Рос, – снова заговорил Марлон. – Дерево пропустило тебя, потому что ты Наследница Пояса Хранящих.

– Каких хранящих и чего хранящих? – на автомате задала новый вопрос девочка, пожалуй, уже не удивляясь тому факту, что кот разговаривает.

– Хранящих этот Мир от Сил Зла.

– А-гаа, – задумчиво сказала Света, рискнув встать на ноги. – До вечера управимся? А то родители придут, а меня дома нет. Волноваться будут, в полицию звонить.

– Здесь время течёт иначе, чем в твоём Мире, вернёшься в тот момент времени, из которого сделала переход, – успокоил её кот.

– Ну, тогда веди меня, Сусанин-герой, – решилась Света. Она посмотрела туда, где тропа терялась в лесной чаще.

– Марлон, с твоего позволения, – проворчал кот и, задрав кверху свой пушистый хвост, потрусил вперед. Девочка отправилась следом за ним.

Глава 3. Старик

Быстрым шагом Света шла за своим провожатым. Очень скоро они очутились под сенью леса. Воздух был пронизан запахом нагретых солнцем прелых листьев и какой-то особенной, присущей только лесу, свежести и прохлады. Тишину нарушал пересвист птиц, стук дятла, жужжание стрекоз, шмелей и цветочных мух.

Постепенно они зашли в самую чащу. Там было сумрачно, вдоль тропинки начали попадаться мухоморы и бледные поганки. Девочке стало немного жутко. Она несколько раз оглянулась по сторонам, ожидая, что вдруг рядом появится какой-нибудь сказочный персонаж вроде Бабы-Яги или Лешего. Однако скоро лес опять просветлел. Путешественники выбрались на небольшую полянку, на которой стояла бревенчатая избушка, но не на курьих ножках. Она была сложена из круглых брёвен и украшена кружевом резьбы. Рядом находилась коновязь под навесом, однако лошадей видно не было.